Уловив момент, Мотыль вклинился справа и резко ударил в бок «москвичонку». Тот резко отлетел и чуть не перевернулся на большой скорости. Но Виктору удалось удержать его на трассе, и он, в свою очередь, ударил в левый бок иномарки. Этот удар для тяжёлого «мерседеса» был, что дробина для слона. Его чуть-чуть повело в сторону, да на боку осталась вмятина. С перекошенными лицами били бок в бок водители машин. Вид «москвича» уже напоминал консервную банку, которую долго пытались открыть без консервного ножа. Пострадал и иностранец. Лоск с него слетел, и местами его поверхность напоминала меха от гармошки.

Виктор окончательно озверел. Широко открыв рот, он кричал во всё горло:

— Врёшь, не возьмёшь, фашист поганый! Мой дед был танкистом и давил этих немецких сук.

Попеременно ударяя друг друга в бок, обе машины на большой скорости влетели на мост через реку. Виктор в очередной раз со всей силы впечатал в бок «мерседесу» «москвичонком». Тот незначительно отскочил в сторону, всего на полметра. Но в этот раз этого оказалось достаточно. На огромной скорости он задел массивную чугунную стойку моста. В долю секунды правый передний край смяло, вывернув двигатель, а сам автомобиль мгновенно развернуло на сто восемьдесят градусов. При этом он снёс ещё одну чугунную стойку моста и, переломившись пополам, рухнул в воду. Досталось и «москвичу». На этот раз Виктор не справился с управлением и вылетел в кювет, перевернувшись раза три или четыре. Зарывшись в бугор, автомобиль резко остановился вверх колёсами.

Постепенно придя в себя, Виолетта почувствовала, что от удара все её конечности как будто отвалились, в том числе и голова. Но это было обманчивое впечатление. Медленно освободившись от ремня безопасности, который спас её, она выползла из разбитого окна, разодрав в клочья одежду об острые края разбившегося стекла. Женщина попыталась подняться, но упала. Вскоре ей всё же удалось встать. Пока еще не осознавая, что случилось, Виолетта начала останавливать вращающиеся передние колёса. Наконец к ней вернулось нормальное сознание. Выйдя из ступора, Виолетта на качающихся ногах обошла машину и, припав на колени, стала вытаскивать из кабины стонущего Виктора. Она его вытащила без особых усилий, так как он не был пристёгнут ремнём. Но это-то и сыграло с ним злую шутку. От сильного удара о руль он повредил внутренние органы и, похоже, непоправимо. Неожиданно пошёл дождь. Виктор прекратил стонать и, открыв глаза, пришёл в себя.

— Всё, Вилка, в этот раз я не угадал, где шарик, — чуть улыбнувшись, тихо произнёс Виктор. — Красивая ты баба, но почему-то всем приносишь одно несчастье. Поцелуй меня в последний раз, не зря же я умираю за тебя.

Дрожа всем телом и неслышно плача, Виолетта склонилась над умирающим Виктором. Его губы были холодные. В последний раз он пошевелил ими, проговорив:

— В том сибирском домике, возле Байкала, я по-настоящему был счастлив. Потому что рядом была ты.

Виктор откинул голову и тихо умер. Упав на бездыханную грудь Виктора, Виолетта громко разрыдалась, попеременно приговаривая:

— Ну, вот и ты ушел от меня. Всех, всех я потеряла. Кому я теперь нужна? Зачем теперь эта никчёмная жизнь? Будь всё проклято!

Впервые, вполне осознанно, Виоллетта ощутила, в какой бандитский вертеп она попала. И из этого порочного круга нет выхода, кроме одного.

Валерий Павлович нервно барабанил пальцами по подлокотнику боковой дверцы служебной «Волги» и постоянно покрикивал на своего водителя:

— Ведь опоздаем, точно опоздаем, и всё из-за твоей расхлябанности, Лёнька! Ох, когда-нибудь я возьмусь за тебя! Только перья полетят.

Рыжий парень лет двадцати шмыгал носом и всё время молчал, боясь перечить своему шефу, который ещё днём должен был быть на очень важной конференции по архитектуре в Москве.

Пожилой человек лет сорока пяти, Кирпичный Валерий Павлович, под стать своей фамилии, был архитектором. Вот уже пять лет, как он жил один в своём огромном доме, построенном им же самим, в пригороде Москвы. Жена его умерла от болезни, а дети, повзрослев, разлетелись кто куда. Он так и не смог найти себе спутницу жизни, потому что воспоминания о любимой жене затмевали других женщин и сводили «на нет» все старания друзей познакомить его с какой-нибудь подружкой. Оставалось одно утешение — работа. И Валерий Павлович уходил в неё с головой, принося немалую пользу себе и людям. Так однообразно тянулись его дни.

— Куда несёшься?! Смотри — впереди мост и дорога скользкая, — закричал архитектор на своего нерадивого водителя, который, заглаживая свою провинность, нёсся как угорелый.

У самого моста Лёнька снизил скорость, и машина медленно покатилась по залитому дождём мосту. Уже стемнело. Луч света от фар выхватил одиноко бредущую женщину. Вид её был ужасен. На ней клочьями висела одежда, и шла она пьяной походкой, постоянно цепляясь за поручень моста.

— Смотри, Валерий Палыч, какая пьянь ползёт, — усмехнулся Лёнька. — Небось подралась с женихом из-за рюмки водки.

— Ты лучше на дорогу смотри, а не на пьяных баб, — сурово произнёс Валерий Павлович, затем, вздохнув, добавил: — Что сделаешь, коль у нас такая пьяная страна, что даже женщины хуже мужиков порой выглядят.

Проехав мост, пожилой архитектор глянул в сторону. При свете всё тех же фар он увидел в кювете перевёрнутую машину.

— А ну-ка, Лёнька, остановись, сдай назад! — неожиданно закричал Валерий Палыч. — Похоже, она не пьяная, а приключилась страшная беда.

— Да вижу, вижу, Валерий Палыч. Не слепой.

И водитель архитектора начал спешно сдавать назад.

— Стой! Здесь я выйду, а то напугаем и без того натерпевшуюся женщину.

И Валерий Павлович, выйдя из автомобиля, стал догонять женщину. Та подошла к зияющей пробоине в ограждении моста и, повернувшись к ней, вознамерилась свалиться в черную бездну.

— Женщина! Женщина! Пожалуйста, не делайте этого! — что было мочи закричал Валерий Павлович, перейдя на бег.

Но он не успел. Всего за каких-нибудь пять метров женщина отрешённо посмотрела на него и произнесла:

— Простите меня за все.

Затем рухнула в воду.

— Боже мой! — тяжело дыша, произнёс мужчина. — Ох, а ведь придётся купаться, мать твою!

И, не раздумывая, мужчина быстро сбросил с себя пиджак и прыгнул вниз с моста.

Глава 11

Уже через месяц после отъезда Николая Петровича за границу Владимир Иванович получил от него письмо. И прежде, чем ответить своему другу, он поспешил найти Виолетту. Ту самую женщину, которая слёзно умоляла его разыскать Николая Петровича и его жену, по её словам, похитивших её ребёнка. Неоднократно замечая Виолетту возле подсобки дворника Митьки, Владимир